БАНК ДАННЫХ по УСПЕШНОЙ ЗИМОВКЕ, практические сведения по зимовке Опции

[Пионер-Пенсионер]

Относительно верхнего летка при зимовке на воле могу сказать свое мнение: ваше дело держать открытым или закрытым, но в конце зимовки его открывать надо, так как подмор может забить нижний леток и при повышении наружной температуры пчелы просто не смогут облетаться и запарятся.
Много лет назад мы практиковали засыпку ульев снегом(в какой то умной книге прочли) - плесень в большом объеме была гарантирована.
Мой отец и дед говорили, что пчелы боятся только сквозняка и голода,дайте им улей и оставьте 25-30 кг меда и они перезимуют

это на 100% подтверждает мои выводы о том по центру дна надо делать сетку и держать ее открытой во время зимовки, тогда выходить отработка будет через нижнии летки, а наличие проставки в виде пустого корпуса с открытым летком, не даст перекрыть леток, подмором. если бывает много подмора и есть подозрения ,что он перекроет нижнюю сетку, что мало вероятно, но для исключения этого можно сделать сетку в виде пирамады, тогда падающий поподмор не успеет полностью перекрыть продух для вентиляции. я не думаю, что подмора может быть столько, при нормальной зимовке, что он заполнит целый нижний корпус (если не запечатать его снегом и не удушить семью)

Сообщение отредактировал Пионер-Пенсионер - 24.2.2014, 19:45

[Игорь Викторович]

БЕЗ СЫРОСТИ И ПЛЕСЕНИ (пчеловодство №1 1968)

Больше десяти лет я занимаюсь пчеловодством, и ни разу не был доделен результатами зимовки: в ульях сырость, плесень, большой подмор, следы поноса пчел. Зимовали семьи в сарае. И мне всякий раз казалось, что я их плохо утеплял, что пчелы гибли от холода. Бывали зимы, когда ульи я утеплял целым старым одеялом или фуфайкой, устилал потолки несколькими слоями газетной бумаги, а сверху клал по нескольку ватных матрасиков. После такой зимовки семьи очень плохо развивались и главный взяток использовали в полсилы. Поэтому товарного меда я никогда не получал, а корма им нередко пополнял сахаром.
Летом 1965 г. я со своей пасекой находился в лесу возле домика лесника. Здесь я и решил оставить пчел на зиму предварительно договорившись с лесником, что он будет
пасеку охранять.
Ульи снаружи утеплил так: по углам на расстояние 10 см от стенок вбил в землю по дубовому колу высотой до крыши, затем улей с трех сторон вместе в кольями обернул
толем, а пространство между кожухом и стенками заполнил сухой хвоей. Переднюю стенку каждого улья оставил неутепленной.
Гнезда пчел внутри ульев утеплил тонкими соломенными матами, потолочины чуть раз-двинул и накрыл чистой мешковиной, а сверх нее положил по одному соломенному мату.
Нижние летки держал открытыми до наступления морозов. Меда в ульях было по 8 кг. Я знал, что такого количества корма мало, тем более при зимовке на воле, но увеличить запасы не было никакой возможности. Так получилось, что только я собрал гнезда и внешне утеплил ульи, как на второй же день пошли осенние дожди и на велосипеде к пчелам поехать было уже невозможно, а пешком — все же более 10 км.
Иногда я вспоминал о своих обреченных на гибель, как мне казалось, пчелах, но ни с кем подобными мыслями не делился, боясь злых шуток и насмешек.
И вот 19 декабря первый раз у пчел. День морозный, небольшой снег, тихо. Прослушиваю каждый улей, сидят тихо, подмора совсем нет, по 2—3 пчелы. Больше всего меня обрадовало то, что мертвые пчелы и восковые крошки оказались абсолютно сухими. Я, как говорится, воспрянул духом, Второй раз я посетил пасеку в начале января. Стоял чудесный солнечный день с морозом 5°. Все семьи и на этот раз вели себя поразительно спокойно.
13 марта пчелы сделали первый очистительный облёт. Я пришел к ним после облёта, и жена лесника меня обрадовала: «Как хорошо сегодня летали ваши пчелы, а наши еще в подвале». О дружном и массовом облёте пчел можно было судить и по следам экскре-ментов, оставленным ими на снегу и крышах ульев.
После этого облёта неделю я давал каждой семье по пол-литра густого сахарного сиропа. В воскресенье 9 апреля 1966 г. я детально осмотрел каждую семью и поразился результатам зимовки. За все время работы с пчелами я никогда не видел их весной та-кими энергичными и бодрыми.
Вынув боковые утепления, я сразу же обратил внимание, что стенки улья, дно и рамки идеально сухие, нигде ни единого пятнышка поноса и плесени, подмор — единичные пчелки. На крайних рамках было немного корма, а на следующих — уже печатный расплод. Такого в моей практике не было ни разу. Пришлось увеличить подкормку, хотя меда в каждом улье оставалось до 2 кг.
Так же идеально прошла и следующая зимовка. Теперь я убежденный сторонник зимовки пчел на воле по описанному способу. Корма пчелы расходуют не больше, чем в зимовниках. Свежий воздух и хорошая вентиляция в гнезде имеют такое же значение для пчел, как и для человека в комнате.
В прошлые сезоны у нас на Украине почти не было взятка из-за плохих климатических условий, но могу сказать, что у меня никогда не было таких хороших семей к главному взятку, как в истекшие два года.
В этом году мои пчелы зимуют дома, на тех местах, где они стояли осенью. Утеплены так же, как и в прошлом году, сидят тихо и спокойно, и я уверен, что они и эту зиму перезимуют отлично.
В. Постов, Харьковская обл.

Сообщение отредактировал Игорь Викторович - 3.3.2014, 10:59

[Игорь Викторович]

В ПОИСКАХ ХОРОШЕЙ ЗИМОВКИ (пчеловодство №2 1976г)

На протяжении шести зим я испытывал различные варианты зимовки пчел в помещении и на летних местах. Должен признаться, что зимовкой пчел на воле вначале был неудовлетворен. Объясняю это ошибками, которые допускал при создании вентиляции в ульях.
При закрытых нижних летках, хотя вентиляция осуществлялась сбоку гнезд и через верхние летки, в гнездах было сыро, зимовка проходила плохо.
При открытых верхних и нижних летках, но без вентиляции через потолок зимовка проходила лучше, но мед и перга на крайних рамках испортились от избыточной сырости.
Гнезда я утеплял сверху и с боков подушками.
В результате испытаний я пришел к выводу, что пчелам зимой нужна хорошая вентиляция.
Пчелы у меня серые горные кавказские, содержатся в лежаках с толщиной стенок 35 мм.
Гнездо пчел на зиму собираю в середине улья обычным способом. За диафрагмами с обеих сторон оставляю пустое пространство, сверху гнезда кладу холстик, на него утепление. Боковые утепления не касаются дна улья. Верхний и нижние летки в передней и задней стенках открыты. Задний расположен напротив пустого пространства. В крыше есть отверстия для вентиляции. При таком расположении летков, через которые идет вентиляция, в гнезде бывает тепло и сухо.
Пчелы зимуют на летних местах без наружного утепления. Снегом ульи не укрываю.
Расход корма при зимовке на воле, по моим наблюдениям, меньше, чем в зимовнике. Семьи хорошо развиваются весной, в конце апреля имеют по 8—10 рамок расплода.
По четырехлетним данным, семьи, зимующие на воле, собирают меда (в сравнении с зимующими в помещении) на 50% больше.

И. В. КРАВЧЕНКО
Сумская обл.,Тростянецкий р-н, с. Смородино, пер. Луговой, 10

[Игорь Викторович]

ЗИМОВКА В ВЕРТИКАЛЬНОМ УЛЬЕ (пчеловодство №1, 1968)

В начале нашего столетия на Украине много пчел содержалось в дуплянках, но широкую дорогу начали тогда прокладывать себе и рамочные ульи. В большинстве своем они имели по одному нижнему летку.
Как известно, природное жилище пчел — дупло в дереве. Отсюда и произошло название неразборного улья — дуплянка.
В одной из стенок дуплянки чуть выше середины просверливался леток диаметром 3—4 см. Верх дуплянки закрывался специальной втулкой и замазывался глиной, а низ оставался открытым. Ставили дуплянки на земляной холмик, чтобы не подтекала вода.
Примечательно то, что пчелиный рой, посаженный в такую дуплянку, быстро отстраивал гнездо и хорошо работал. Этому способствовал теплый воздух, концентрирующийся вверху дуплянки.
По мере усиления семьи соты она оттягивала вниз до самой земли.
Чтобы посмотреть, как пчелы строят гнездо и не готовится ли семья к роению, дуплянку надо было перевернуть головой вниз, по тяжести ее определялось количество собранного меда.
Этот краткий экскурс в глубь истории я сделал отнюдь не с целью возврата к дуплянке. Я хотел только обратить внимание исследователей и пчеловодов на то, что семьи в дуплянках очень быстро приходили в силу и давали рои большего веса, чем семьи в 12-рамочных ульях. Очевидно, этому способствовали форма жилища и положение летка.
Не потому ли и в многокорпусных ульях развитие семей идет быстрее, чем в даданах?
Теперь несколько лет, как я окончательно перешел к зимовке пчел на воле в «соломенных шубах». Моему примеру последовали и другие пчеловоды.
Раньше приходилось оставлять пчел на зиму и в погребах, и кладовых, и даже канавах. Однажды у меня был подземный омшаник. Это глубокая пещера, снабженная вытяжной трубой. Даже летом, в жару, температура воздуха здесь не подымалась выше 6°, а зимой не падала ниже 2° тепла. Постепенно я дошел до того, что пчел в этой пещере начал оставлять в и ульях без крыш, без верхних и боковых утеплений, а в ульях с несмыкающимися рамками потолки удалял и оставлял на гнездах одни холстики. В ульях с рамками смыкающимися отодвигал от рамок на 1—2 см боковые вставные доски.
Ну, а дуплянки? Знаете ли вы, как пчелы зимуют в дуплянках? В омшанике их не ставят, а кладут на бок, летком вверх, а нижней открытой стороной — к проходу. Идешь по нему, бывало, с фонариком и видишь и соты, и сидящих на них пчел.
Может ли быть речь о сохранении углекислого газа в этих дуплянках при таком их положении?
А между тем пчелы в дуплянках всегда перезимовывали лучше, чем в любом другом улье: подмора было в них очень мало, плесень отсутствовала.

М. Нестеренко
с. Тарасовка, Звенигородского района, Черкасской обл.,

[БВВ]

Может ли быть речь о сохранении углекислого газа в этих дуплянках при таком их положении?

Конечно НЕТ!
Вне зависимости от того ГДЕ зимуют пчелы, им (пчелам) нужен свежий воздух(кислород), корм и эффективное удаление продуктов жизнедеятельности!
В зимовнике проще поддерживать определенную темп- ру, влажность и скорость воздухообмена...
Но все эти условия и механизмы можно организовать и при зимовке на воле!
Отпадает работа по затаскиванию и выносу ульев в зимовник!
В некоторых случаях зимовник - СОВЕРШЕННО необходимое сооружение...

[Игорь Викторович]

ИЗ НАБЛЮДЕНИЙ НАД ЗИМОВКОЙ ПЧЕЛ (пчеловодная жизнь №10, 1909г)

Так известный апостол пчеловодства, Ин. Ег. Шавров, в своем журнале „Северное Пчеловодство" (1896 г., № 7), говорит так: „всякий опыт из области зимовки пчел дает ценный вклад в пчеловодную практику, хотя бы даже отрицательного свойства. Чем более будет представлено наблюдений по зимовке пчел, тем скорее выяснятся все условия ее, пользуясь которыми мы можем сохранить пчел в том виде, в каком только желательно".
Вопрос о движении клуба пчел зимою весьма важен,— говорит другой пчеловод, К. Эд. Рейнфельд,—и для разрешения своего стоит на очереди, нуждаясь в тщательно проверенных опытах и наблюдениях. Пчеловоды должны найти идеальные условия зимовки пчел, чтобы стоять на твердой почве научно обоснованных опытов, и лишь тогда заводить коммерческие пасеки" (Р. Пч. Л. 1899 г., № 8).
Вполне соглашаясь с мнением этих почтенных пчеловодов, я предлагаю благосклонному вниманию читателей „Пчеловодной Жизни" свои скромные наблюдения над зимовкою пчел в 1908 году.
Первым объектом для наблюдения будет улей лежак с теплым заносом. Семья пчел в нем—сильный нерой. Меда в зиму оставалось 35 фун., расположенных с постепенным увеличением от передних рам к задним.
Согласно мнению Лайанса и Рейденбаха, а также точным опытам Гастона Бонье („R. Jntern." 1891 г. р. 33) и Гублера, пчелы у меня всегда зимуют без вставных досок, на полном комплекте (13) рам, и, признаюсь, раскаиваться в этом мне никогда не приходилось. В данном случае клуб пчел располо-жился на 7 передних (от летка) рамах. В конце февраля семья пчел в этом улье оказалась мертвою при непосредственной близости к клубу меда. Пустой (с одной лишь вощиной) рамы, которая бы отделяла пчел от рам с медом, с осени не оставалось, ибо сборку гнезд в зиму я все же произвожу, следуя руководству г. Дернова, применительно к ульям Левицкого. Последнею (7-ю) рамой, мед которой оказался съеденным, кончался зимний клуб пчел, как он найден при освидетельствовании умершей семьи, а за нею непосредственно расположены 6 рам с 25-ю фун. меда.
В целях лучшей вентиляции, труба в омшаннике не закрывалась даже в сильные (25°) морозы, при температуре внутри омшанника—3° С.
Спрашивается, почему пчелы не перешли на находившиеся вблизи клуба рамы с медом?
Не питаются ли пчелы в лежаках лишь медом, заключенным в недрах их клуба и, по его потреблении, в сторону уже не подвигаются, тем более, будучи стянуты холодом к центру, в рамах удаленных от меда, расположенного сбоку гнезда?
Привожу по этому поводу мнения опытнейших пчеловодов о способах расположения в улье рам с медом, предназначенным для зимовки пчел.
„Когда вся пища, находящаяся по близости, уничтожена, говорит Дадан, пчелы гибнут, если бывает слишком холодно, и они не могут перейти всей массой на рядом стоящие соты с медом. Из этого следует, что при уборке пчел на зиму, средние соты в улье, если они недостаточно наполнены медом, надо заменять другими с большим количеством меда". („Пч. и Ул. стр.611)
Андриашев советует пускать в зиму рамы на 2/3 залитые медом. (Руков. изд. 4, стр. 416).
Пчеловод К. Рейнфельд тоже утверждает, что в середину гнезда следует ставить рамки по возможности полные забрушенного меда, лишь с небольшою впереди частью сухой вощины, для того, чтобы во время зимовки клубу пчел было достаточно меда на этих рамках и не приходилось бы переходить на другие, так как клуб пчел, поевши мед на средних рамах, может и не пойти на соседние рамки с медом и погибнуть с голода, несмотря на то, что в улье есть еще мед. (Р. Пч. Л. 1899 г., №8).
Знаменитый специалист по вопросу о зимовке пчел, проф. Цесельский, находит, что „назначаемые для зимовки пласты должны иметь равномерно запечатанный по обеим сторонам мед на пространстве 12 дюймов (около 7 верш, сверху до низу); в противном случае, если бы оказалось в средине гнезда один или два пласта с меньшим количеством меда, то может случиться, что пчелы весной, перед наступлением теплых дней, съели бы мед на этих пластах и в конце концов погибли бы с голоду, хотя бы даже находился тут мед в соседних рамках". Рамы с указанным количеством меда (12 дюймов) Цесельский советует ставить „вблизи очка". (Перев. Любарского „Русс. Пч. Лист." 1900 г., № 2).
М. А. Дернов с цитированными взглядами помянутых пчеловодов не согласен, ибо совета помещать в середину гнезда рамы с большим количеством меда у него не находим. Наоборот, наиболее полные рамы с медом он советует в даданах ставить по бокам, в ульях же Левицкого (с теплым заносом) сзади, в том и другом случае не в середине гнезда, а всегда дальше от летка. Вместе с г. Кулландою
г. Дернов опасается охлаждения гнезда через излишек меда. („Гл. пас. раб." стр. 143—145).
Для иллюстрации доводов в пользу постановки в середину зимнего гнезда больших сотов меда, напомню суровую и продолжительную зиму 1893—1894 г. в Средней Европе, бывшую причиной больших потерь на французских, швейцарских и бельгийских пчельнях. Морозы помешали переходу пчел к боковым рамам с сотами. („Rеvue Intern." 1895 г., № 3, р. 54—57). В Бернском кантоне в 1896 г. некоторые местные пчеловоды заявляют в печати об утратах, понесенных ими вследствие увлечения зимовкой на открытом воздухе, при чем г. Философов объясняет причину таких утрат тем, что „пчелы вынуждены были сжаться в тесный клуб, чтобы сохранить свою тепловую энергию, а на ближайших к клубу пчел рамах запасы истощились". („Вес. Рус. Об. Пч." 1897 г., № 11—12).
Известный А. Зубарев, для устранения такого недостатка, настойчиво рекомендует ставить в зиму магазины с несколькими рамками сотового меда, т. е., иначе сказать, советует временно обращать лежаки (англо-амер.) в стояков или увеличивать количество меда в средних рамах гнезда чрез прибавление к ним меда магазинных рам (Вес. Рус. Об. Пчел. 1899 г., № 10).
Сопоставляя все вышеприведенные мнения выдающихся пчеловодов о зимовке пчел, надо заключить, что мне следовало бы рамы, полные меда, поставить в улье не задними, а примерно 3, 4 или 5 от летка, но в таком случае пчелам неудобно было бы зимовать на меду, «холодно сидеть, много пчел могло осыпаться», по свидетельству Кулланды („Нар. Пч." стр. 141) и М. А. Дернова („Гл. Пас. Раб." стр. 139).

Повышение температуры в омшаннике, через закрытие трубы, недопустимо в интересах вентиляции. Любопытно, как же совместить выполнение всех указанных требований:
1) необходимости для зимовки пчел чистого воздуха в омшаннике даже в ущерб высоте температуры; 2) важности отсутствия, по Дадану, «излишнего холода», препятствующего пчелиному клубу перемешаться в сторону и
3) недопущения в середину клуба полных рам меда из опасения того же холода и излишнего подмора пчел?

А вот другое наблюдение.
В середине марта, при температуре в омшаннике 3.7° С., заволновались пчелы в улье № 27. Беру улей в комнату, открываю: рамы опачканы поносом, пчелы расползлись по всему заносу, в центра зимнего ложа пчел - рама с деткой, разных возрастов, но нет меда, хотя сбоку клуба его изобилие. Переставляю раму, полную меда, в центр клуба, рядом с деткою, собираю пчел, закрываю улей и отношу в омшаник. Пчелы тотчас же успокаиваются, начинают радостно вентилировать, а затем приходят в норму, очевидно стягиваются в клуб и на стук отвечают обычно.
Объяснить успокоение пчел предоставлением им возможности очиститься нельзя, ибо я продержал улей в комнате не более 1/2 часа, а не 1/2 суток, как полагается для полного очищения, притом же очистилось пчел при описанной манипуляции самое незначительное количество.
Мед в улье был вполне доброкачествен, такой же, как и во всех прочих ульях.
Аналогичный опыт был произведен г. Воронцовым в 1904 г. (Обозр. Пч. 1904 г., № 5).
Здесь, мне думается, явление того же порядка, как и в предыдущем случае (с умершей семьей). В недрах пчелиного клуба к половине марта был съеден весь мед; за поисками нового (что при +3° R. было возможно) пчелам пришлось нарушить клуб, для передвижения же в сторону запасов меда, надо было оставить раму с деткой вне центра клуба. Совокупность всех означенных условий вывела пчел из обычного покоя; за нарушением же клуба, пчелы лишились источника зимней влаги и через то обнаружили признаки жажды и поноса.
В справедливости такого предположения убеждает то обстоятельство, что мед, находившийся сбоку клуба, оказался беспорядочно разбрушенным, и на пол сброшены крупинки засахарившегося меда, тогда как под клубом такой крупки не было.
Видимо, для утоления жажды, пчелы бросились распечатывать и высасывать мед, расположенный вне клуба. Значить, пчелы страдают жаждой не только в том случай, когда, при высокой температуре омшанника, уничтожается разница между теплотой заноса, а также внутренних стенок улья и воздуха окружающего пчел, но и при температуре относительно невысокой (+3° R.), если пчелы из клуба расползаются (в данном случае за медом).
Подтверждением тому служить еще факт, что волнение и понос были замечены лишь в одном улье, другие же 42 семьи, при одинаковых условиях, были совершенно покойны.
Следовательно, для равномерного и беспрерывного выпаривания воды зимой, необходимо в улье дыхание сплоченной массы или клуба пчел.
Наоборот, при значительном понижении температуры, пчелы вовсе не могут оставаться живыми, если в центре клуба нет хоть небольшого кусочка меда. С того же момента, как в зимнем ложе мед весь съеден, пчелы неминуемо умирают, хотя бы непосредственно рядом с клубом был значительный запас меда, который пчелы были бы не в состоянии скоро обогреть.

Не подлежит сомнению, что зимою пчелы, если и могут передвигаться в сторону, то не более, как на одну рамку. Пока такая рамка с медом, будучи занята не центром клуба, а лишь боком его, будет согрета до степени годности меда к употреблению, пчелы, лишившись меда в середине клуба, уже успеют осыпаться с голода.
Подвергаю, впрочем, большому сомнению самую возможность передвижения клуба к одному боку. Серьезный исследователь зимовки пчел, г. Шевелев, в своей интересной статье говорит по этому вопросу так: „клуб пчел не остается все время в покое, но он постоянно расширяется при наступлении теплой погоды и сжимается при наступлении холодов. В этом последнем случай в нижней части рамок пчелы подбираются кверху" („Р. Пч. Л." 1905 г. № 5). Отсюда явствует, что зимою происходит движение пчелиного клуба от центра к периферии и наоборот, а не перемещение в одну сторону, препятствием, которому могут служить „не несколько пустых рамок", как утверждает М. А. Дернов („Гл. пас. раб." стр. 147), а всего лишь одна рама, полная не согретого меда.
На основании описанных наблюдений над зимовкою пчел, я считаю неправильным утверждение г. Кулланды, будто „в лежаках гнездо на зиму устраивается так, что чем дальше от летка, тем длиннее должны быть соты и тем больше печатного меда". („Нар. пч. стр". 172). По моему—наоборот: чем ближе к летку, около которого любит располагаться зимний клуб пчел, тем длиннее должны быть соты и тем больше печатного меда. Ведь известно, что каждую осень, при обычном отсутствии взятка, до постановки пчел на зимовку, ими расходуется довольно значительная часть общих запасов.
Следовательно, еще осенью в сотах с большим количеством меда освобождается много ячеек для зимнего ложа пчел.
Из всего сказанного вывожу заключение:
При сборке гнезд в зиму нужно обратить сугубое внимание на замечание Дадана о необходимости ставить в средину зимнего ложа пчел рамы с большим количеством меда. К сему лишь прибавлю, что надо поступать так не только, когда в омшанике слишком холодно, но и при достаточном тепле.

Священник Василий Сребрянский.


Ред.—Нельзя не согласиться со многими доводами многоуважаемого о. Василия, но кое на что приходится возразить. Так напр., движение пчел в клубе (по Шевелеву) автор почему то принимает за движение самого клуба. Это не одно и тоже. Затем, пример семьи с рамкой детки, которая была осмотрена в комнате и которой была дана рамка с медом, для нас неубедителен. Детка в ульях зимой появляется уже во второй половине зимовки, когда клуб успеет пододвинуться к главным запасам меда, и здесь он и заложит детку. В рассказанном же автором случае, должно думать, что с осени еще около клуба было много меда, так что его хватило до того времени, когда в улье начала появляться детка. Здесь она и была заложена; на воспитание её и ушли остатки того меда, что были в недрах первоначального расположения меда. Теперь пчелы и рады бы были перебраться к меду, да детка не пускает. Так что, этот пример скорее подтверждает, чем опровергает, тот порядок расположения меда в ульях на зимовку, которого придерживаемся мы.
Тем не менее, мы далеки от мысли, что не можем ошибиться, и поэтому с особенным удовольствием приветствуем всякую попытку, которой проливается свет на тот или иной вопрос, и всегда готовы согласиться с тем, что ближе к истине, хотя бы это и было несогласно с нашими взглядами. Вопрос, поднятый этой статьей многоуважаемого о. Василия, действительно имеет очень серьезное значение, и если ему удастся привлечь внимание наших пчеловодов, то может быть он и будет разрешен правильно, чему мы идем охотно на встречу. У нас уже имеется приготовленная к печати статья К, Дадана, трактующая на ту же тему. Как только будут получены заказанные для неё клише, она будет помещена на страницах нашего журнала.
М. А. Дернов.

[Игорь Викторович]

ВЛИЯНИЕ НА ЗИМОВКУ ФОРМЫ УЛЬЕВ (пчеловодная жизнь №13, 1909г)

К. П. Дадан - (С французского).
При обсуждении вопроса, помещенного в заглавии, я считаю за лучшее принять во внимание различные типы ульев, более или менее распространенные в странах с суровыми зимами. Для наглядности я приготовил 6 диаграмм. Улей Данценбекера недавно еще введен в употребление и недостаточно испытан в разнообразных местностях. Распространение улья Геддона ограничено, но употребление его одноэтажным показывает крайний горизонтальный предел гнезда, потому я и ставлю его на ряду с другими при разборе вопроса.
Улей Дадана с девятью рамками взят мною за точку отправления, потому что поверхность его сотов для гнезда, по видимому, везде принята, как самая рациональная. Гнездо в девять рамок составляет поверхность в 11,178 кв. сантиметров. Этой поверхности достаточно для заноса деткой самой плодовитой матке, и, вместе с тем, размеры эти довольно ограничены, что способствует сохранению тепла и помещению меда в количестве, не превышающем съедаемого пчелами во время зимовки. Говоря об этих 9 рамках, как об основании, находим, что нужно около 10 рамок Лайанса, 12 - Бурки, 13 - Лангстрота, 16 - Данценбекера и 20 - Геддона для того, чтобы получить одинаковую поверхность.
Довольно общепринято мнение, что пчелы, как все одушевленные существа, образуют, по возможности, шар, чтобы находиться в тепле в холодное время года. Этот клуб не всегда правилен: он удлиняется в одном или другом направлении, смотря по форме сота и силе семьи. В очень населенных ульях нет уже шара, так как средние соты сплошь покрыты пчелами. Но природный инстинкт виден в том, что небольшие группы пчел на крайних сотах собираются в клубы.
Пчелы помещаются, по возможности, спереди и под медом, во первых, чтобы защищать запасы от посторонних пчел и во вторых, чтобы иметь их под рукой во время холодов. Чересчур малое пространство над клубом пчел дает им слишком мало места для меда, а чересчур большое - образует очень много пустого пространства, которое приходится нагревать, так как известно, что теплый воздух стремится подниматься к потолку.
Исключая двухэтажные ульи, изображенные на диаграмме, улей Лангстрота оставляет пчелам самое ограниченное пространство для запасов над клубом. Там видно, что если пчелы не особенно сильного роя попробовали бы расположиться в форме шара, то заняли бы все пространство между верхней и нижней линейками рамки. Поэтому в улье Лангстрота пчелам не так удобно иметь мед поблизости от их клуба. Однако на практике, в стране, где не редкость сибирские зимы, сильные семьи пчел хорошо в нем зимуют. В Канаде, где зимы очень долги, некоторые пчеловоды подкармливают своих пчел так, что они заливают медом почти все соты. В ответ на вопрос новичка д-р Мюллер и я заявили, что пчелам нужны для зимовки пустые соты, на которых они собираются, и что наполовину наполненные - представляют самые благоприятные условия для помещения пчел, доставляя им пищу на близком расстоянии. Но г. Бiе из Канады, сотрудник „American Bee Journal", заявил, что уже несколько лет пчеловоды этой страны совершенно наполняют медом средние соты, чтобы пчелам не надо было беспокоиться. При этом он ссылался и на г. М. Эвоя, хорошо известного пчеловода своими способами лечения гнильца. Последний подтвердил утверждение г. Бie и написал мне, что, с тех пор, как он употребляет этот способ, ульи Лангстрота зимуют у него на воздухе. Пчелы помещаются на малом количестве совершенно полных меда сотов, не чувствуя таким образом в нем недостатка.
Рассматривание диаграммы показывает, что сначала улей Лайанса и затем Бурки являются ульями дающими над слабым роем больше всего свободного пространства для запасов. Это также ульи, в которых больше всего теряется тепла над роем вследствие величины этого пространства. Но если мед быстро съедается, а холода продолжительны, то мед будет ближе к пчелам, чем в ульях других систем. Если ульи сильны, то смотря по форме сота, клуб будет вытянут в вышину или длину. В этом случай соты с наибольшей поверхностью будут лучшими, так как, чем больше рой разделен, тем в большей опасности находятся наружные группы. Поэтому то М. Эвой находит преимущество в наполнении медом средних сотов и в зимовке ульев на шести рамках Лангстрота. По всей вероятности, также по этой причине вот уже скоро сорок лет у нас зимуют 60 ульев, почти одинаковых с ульем Лайанса, на ряду с сотнями ульев Дадана, и не видно никаких отличий по результатам. Только однажды наши семьи погибли на сотах с медом и пропало одинаковое количеств ульев Лайанса и Дадана, потому что в первых пчелы были расположены на большем числе сотов. Я никогда не испытывал улья Бурки. Он похож на улей некогда употреблявшийся в Соединенных Штатах под именем улья Галлупа. Мне кажется, что этот улей должен более других подходить для зимовки слабых семей, лишь бы рой был расположен на ограниченном числе рамок, без чего он не будет лучше других, так как возможность успеха заключается в концентрации теплоты.
Читатели, знакомые с книгой „Пчела и улей", припомнят что в § 483 описана складная рамка Дадана для вывода маток. Эта полурамка, величиной в половину гнездовой рамки Дадана, становится вертикальной из горизонтальной, которой она была до разделения. В первое время разведения маток для продажи нам случалось оставлять зимовать некоторое количество маленьких семей в этих нуклеусах, и результаты были совсем удовлетворительны, потому что рой жил в очень ограниченном помещении с незначительной потерей теплоты. Но было бы невозможно заставлять зимовать сильные семьи в столь малых помещениях, и я никому не посоветую, при обычных условиях, зимовку таких слабых семей.
Размещение пчел на большом числе рамок - это крайность, которой надо избегать. В ульях с рамками небольших размеров часто небольшие кучки пчел располагаются между наружными сотами. Эти кучки не могут поддерживать нужную теплоту и погибают. С большими рамками - как Дадана или Лайанса, это редко случается. Пчеловоды, употребляющие ульи Лангстрота, которых в Америке 99/100, пришли к заключению о необходимости предупреждать смерть этих маленьких кучек, доставляя им возможность присоединиться к клубу. Пробовали протыкать дыры в сотах. Но дыры эти заделывались пчелами, не понимавшими, что им хотели принести пользу. Надоумились помещать небольшую бузинную трубку, из которой вынута сердцевина. Наконец, стали употреблять дуговую рамку Гилля (см. рис.), помещаемую над сотами, под покрышкой рамок, что позволяет пчелам переходить с одного сота на другой через верх. Это изобретение, полезное в ульях Лангстрота, ни к чему не служит в ульях с глубокими рамками, так как клуб почти всегда
слишком далек от потолка. Мы никогда не чувствовали необходимости в нем для своих ульев. Пчелы на больших рамках располагаются обыкновенно достаточно большими группами, чтобы противостоять обыкновенным холодам, в особенности, если число сотов было строго ограничено необходимым. Тогда нет маленьких кучек.
Какое же можно вывести заключение?
Зимовка пчел возможна в ульях всяких систем, даже Геддона в один этаж, если «позаботиться снабдить достаточным количеством меда средние соты и заставить семьи, помещенные на ограниченном числе рамок, собраться на возможно меньшем числе их. Бингам, изобретатель дымаря, ветеран пчеловодства, употребляет улей, столь же низкий, как и Геддона в один этаж, уже много лет. В той или в другой системе нужно уменьшать число рамок до строго необходимого. Когда семьи сильны и соты полны запасов - нечего беспокоиться. Только в случае слабых семей или разбросанных запасов пчеловод должен вмешаться. Вспомним, что правильно понятое пчеловодство состоит главным образом из забот и мелочей.
(„В. de la S. R. d'Ap." № 7, 1908). Перев. А. Ч.

[Игорь Викторович]

ИЗ ЗИМНИХ НАБЛЮДЕНИЙ НА ПАСЕКЕ (пчеловодная жизнь 1911 №18)
Р. Гельди.
(С немецкого).
Мы уже несколько лет в начале ноября подкладываем зимующим семьям на дно улья картонные листы, пропитанные маслом, что дает возможность производить весьма удобные и интересные наблюдения над жизнью пчелиной семьи в продолжение всей зимы. Смотря по температуре и обусловленном ей состоянию пчел, спустя десять или двадцать дней, можно ясно видеть на картоне валики отбросов семьи, состоящие из сора и мертвых пчел. Численность и внешний вид выпавших из гнезда мертвых пчел дают уже сами по себе материал к различным заключениям, крайне важным для дальнейшего ухода за семьей. Ясно же различимые глазом валики сора дают нам некоторое представление о зимнем ложе семьи и величине пчелиного клуба. Известно, что семьи в двухсемейных ульях почти всегда располагаются у средней стенки. Подложенные картонные листы или, вернее, образовавшиеся на них валики, очень хорошо показывают нам расположение семьи впереди или в середине восковых построек. В одностенных же и односемейных ульях пчелы обыкновенно располагаются к середине заноса, в особенности - если рамки велики, и улей стоит на дворе, защищенный хорошо своею крышей. Так прошлой зимой одна из наблюдавшихся нами семей в улье Дадана все время, с октября и до апреля, сидела как раз в геометрическом центре заноса. Когда в феврале запасы меда вплоть до верхних линеек были уничтожены, она пользовалась каждым летным днем чтобы вскрыть в отдаленных частях заноса мед и перенести его в центр гнезда.
Даже среди зимы, при возвышении температуры до 6°—8°, семья уже в состоянии перейти на соседнюю рамку с запасами меда, снести их в центр, и там опять сомкнуться в зимний клуб. Мы это наблюдали несколько лет тому назад, во время теплого ветра, у одиночной семьи на весах. Во время обеда стеклянная рамка у швейцарского улья была еще совершенно без пчел; в 4 часа подул ветер, и ровно через час, т. е. в 5 часов, мы уже могли наблюдать последнюю рамку густо покрытою пчелой, а на следующее утро снова на ней не было ни пчел, ни меда. Вылазку семьи можно было узнать только по свежему валику под рамкой, у окошечка улья.
Но не все семьи так крепко сидят на одном месте - есть между ними и такие, которые перемещаются. Мы в прошлые зимы придумали способ, благодаря которому, по выходе из зимовки, нам ясно и наглядно видны были всё перемещения подобных семей. Первоначально припасают несколько цветных карандашей, напр.,: красный, синий, зеленый; можно также и обыкновенный. Затем поступают следующим образом: подкладывают, напр., 1 декабря какой-нибудь семье светлый картонный лист и не трогают его в продолжении двадцати или тридцати дней. Когда, допустим, 20 декабря, валики уже ясно обозначились, картонный лист выбирают и красным карандашом сплошной линией обводят все пространство, занятое подмором. Мы этим обозначаем местонахождение семьи в декабре. Далее отмечаем на линии число, месяц и год осмотра картонного листа - 20 декабря, 1910 г. После очистки от сора и подмора, картонный лист опять подкладывают на дно улья. Чрез двадцать - тридцать дней мы ее опять вынимаем и по красной линии от 20 декабря 1910 г. ясно видим, переменила ли семья место или нет. Если да, то мы обводим края подмора уже синим карандашом и отмечаем новое число осмотра - 20 января 1911 г. Картонный лист затем снова очищаем, кладем на прежнее место и, спустя такое же время, на ней отмечаем уже зеленым карандашом новое местоположение семьи с прибавлением времени - 10 февраля 1911 г. Вместо цветного, можно очертить подмор и всяким другим мягким карандашом. В таком случай, чтобы лучше разобраться в разных перемещениях пчелиного клуба, мы в первый раз очерчиваем подмор сплошной линией, во второй раз – штрихами, и в третий – пунктиром.
Рис. 5. Вместо очерчивания, можно прямыми линиями обозначать каждый раз отдельные валики, а также можно придерживаться и обоих способов
Помимо чисто теоретического интереса, отметки перемещений пчелиного клуба и наблюдение за этими перемещениями, крайне важны для нас и в практическом отношении. Дело в том, что отчасти эти перемещения не обходятся без жертв, т. е. без большей или меньшей гибели пчел. Бывает так, что где-нибудь в боковой улочке партия пчел прозевает во время примкнуть к клубу пчел. Холод их застигает врасплох, окружает их, пчелки коченеют, и, в конце концов, мы находим их на картонном листе уже мертвыми. Таким образом, в наших интересах узнать причины, побуждающие пчел к таким опасным для их жизни зимним переходам, чтобы, уничтоживши эти причины, предохранить пчел от напрасной гибели. Эти причины, по нашим наблюдениям, кроются:
- в качестве леса, из которого сделан улей,
- в способе укрывания улья,
- расположении летка,
- местонахождении, а также и качестве запасов,
- притока воздуха и, наконец,
- в неравномерном обогревании солнцем отдельно стоящих ульев.

На нижеприведенных примерах мы это поймем лучше всего.

1. Семья в улье Дадана с передней двойной стойкой (засыпка—древесные стружки) в продолжение нескольких лет стояла на восточной стороне павильона и зимовала всегда на левой, примыкающей к стене павильона, стороне (рис. 2). В октябре 1908 г. ее поставили на двор отдельно, летком на юго-восток, так что передняя и правая сторона улья освещались солнцем с юго-запада. Послеполуденное освещение и согревание солнцем улья заставило семью совершенно переменить ложе во время зимы и начала весны. Так как в этом случай левая стенка улья не была защищена стеной павильона, то семья, уже в середине января, всем своим клубом расположилась у передней стенки улья (рис. 3), где в засыпке собиралась теплота солнечных лучей и самих пчел. Далее семья перебралась к правой стенке, которая сильнее всего нагревалась послеполуденным солнцем (рис. 4). Эта же семья осенью 1909 г. была поставлена на весы тоже отдельно, но в павильоне. Солнечная теплота уже не соблазняла пчел, и семья с самого начала зимы расположилась у передней стенки, как раз на средних рамках гнезда. В продолжение зимы она следовала за запасами по улочкам вглубь улья. В январе в этом улье начала червить матка на средних рамках его, и семья, двигавшаяся вдоль рамок, мало по малу дошла до окошечка у задней стенки улья (рис. 6).
2. Семья на весах в швейцарском улье много лет подряд располагалась у левой стенки. Такое предпочтение пчел к этой стороне улья мы могли ce6е объяснить только строением досок, из которых была сделана эта стенка. Оказалось, что она вся состояла из досок одинакового наслоения, между тем как на правой находилось несколько суков. В следующем году мы прикрепили к правой стене, во всю её ширину, толстый матрац, и вся семья примкнула к ней на зиму. Подобным же образом мы привлекли семью к окошечку, приложив к нему теплое шерстяное одеяло и бутылку с горячей водой. Семья так тесно примкнула к окошечку улья, что мы в продолжение многих недель могли наблюдать за деятельностью пчел на последней рамке.
В приведенных примерах солнце, укрывка и искусственная теплота явились причинами, побудившими семью к перемещениям. Сквозняк, вследствие треснувшей стенки улья, качество и количество запасов меда также имеют решающее значение в вопросе, где будет зимовать семья. Хуже всего приходится пчелам во время суровых зим, когда холод их окружает со всех сторон. Тогда перемещающихся семей не бывает. Если запасы уничтожены до верха, и хоть будь они через две улочки в изобилии, холод удерживает семью на раз занятом месте, и она замерзает или погибает с голода. В этих случаях практика пчеловодов доброго старого времени, пожалуй, имела свой здравый смысл. Состояла она в так называемом, катании пчел зимою. Когда, например, до начала или средины февраля, после суровой зимы, не предвиделось возможности скорого облета, то пчеловоды ставили улей за ульем на повозку и проезжали взад и вперед по тряской дороге. После такой прогулки семьи опять составлялись на свои места. От тревоги в ульях развивалась в достаточной степени теплота, при чем пчелы могли перейти ближе к зимним запасам или же перенести их ближе к зимнему ложу.
Все сказанное дает нам основание сделать следующее заключение: идеал улья - это соломенный колпак, поставленный отдельно в павильоне. В нем, при нормальном снабжении запасами, вредное отклонение температуры в ту или другую сторону немыслимо, так как семья в этом случае окружена однообразным слоем воздуха. Из досчатых же ульев тот наиболее приближается к этому идеалу, в котором пчелы ни теплом, ни холодом не бывают принуждены переменять зимою свое место, но могут оставаться на месте, занятом осенью. Ближе всего к нему подходить одностенный улей из толстых досок поставленный на дворе и защищенный, от сильного на¬гревания солнцем, хорошею крышею. В павильоне толстые станки и небольшие промежутки между отдельными ульями умеряют слишком сильное влияние некоторых вышеперечисленных причин.
Рациональный пчеловод, правильно ухаживающий за своими пчелами, всегда с карандашом в руке отмечает зимнее ложе своих пчел на картонном листе. Он находит ненормальным перемещающаяся семьи, доискивается причин перемещений и старается их предупредить, так как забота о зимнем покое своих семей—это первая и главная забота истинного пчеловода в зимнее время.
(«Schweizerische Bienenz.» 81—11 г.)
Пер. К. Р.

[Игорь Викторович]

Очень интересны и познавательны наблюдения Дзержона о поведении пчел во время зимовки!


ЗИМОВКА (пчеловодная жизнь 1908г №15)
(Описание д-ра Дзержона в журн. «Allgemeine Zeitung fur Bienenzucht», как пчелы проводят период бездеятельности или отдыха в течение зимы.)
(С французского.)

Пчелы как и другие существа, имеют свое время деятельности и бездеятельности. Они отдыхают, когда период роста останавливается, когда нет более ни одного цветка, оплодотворение которых их главное назначение. Исключая несколько очистительных облетов, пчелы остаются спокойными, хотя погода и казалась бы тепловатой. Когда приходит холод, они поступают почти как и остальные живые существа. Они собирают свои конечности, чтобы выставить насколько возможно малую поверхность своих тел и таким образом меньше терять теплоты. Когда холод становится очень сильным, пчелы занимают не только пространства между рамками, но наполняют и ячейки, что так естественно, что почти не надо говорить ни слова для утверждения этого. Группировка их была бы не плотной, если бы пчелами было заполнено, только одно пространство в 12 миллиметров между сотами, а 2.5 сантиметра толщины сота были бы пусты. Так разделенный промежутками клуб в короткое время замерз бы в сильные холода. Как ни просто и легко разре¬шить эту задачу, есть еще люди, не задумывающиеся оспаривать эти факты, как ни кажется это мало рассудительным. Они утверждают даже, что в последний момент перед смертью пчелы влезают в ячейки, хотя хорошо известно, что все животные, умирающие от замерзания или истощения, остаются в том положении, в котором их застала смерть. Так как соты могут заключить вдвое больше пчел, чем промежутки между ними, то последние были бы совершенно свободны от пчел, если бы они залезали в последний момент в ячейки. Напротив, при рассматривании семьи, погибшей от голода или холода, будут найдены наполненными пчелами не только ячейки, но и промежутки между рамками на всем протяжении клуба. Это является неопровержимым доводом, что пчелы должны были занять свои места в сотах и промежутках, когда они были еще в полном обладании своих сил. Я не делаю здесь никакого предположения, но много раз осматривал семьи в течение холодного времени и всегда находил их в этом состоянии. Таким образом для меня стало ясно, что больше пчел находится в ячейках, а не в промежутках.
Важно узнать, почему наши пчелы так ведут себя в течение холодного времени. Причина, отчего пчелы, поздно подкормленные (жидким кормом), зимуют обыкновенно плохо, является довольно ясной. Если розданный поздно сироп не потреблен раньше начала зимы, то пчелы находятся в холодном помещении, потому что они не могут залезть в ячейки, как сделали бы, если бы там не было меда. То же самое случается, когда в гнезде находится излишек цветня, как это часто бывает с семьями, долгое время остававшимися безматочными.
Один американец (Геддон) высказывал мнение, что пыльца является причиной поноса пчел. Это должно быть ошибкой, так как сам по себе этот хлеб пчел является укрепляющим. Факт употребления пыльцы в пищу не может привести к подобному заключению, но место, занимаемое этой пыльцой в сотах, и ставило пчел в неблагоприятные условия, заставляя их жить в холодном помещении.
Обыкновение пробовать оставить на зимовку семью пчел с хлебиною в гнезде является вредным. Соты должны быть пусты. Не пустые же, если это необходимо, должны быть убраны.
Вопрос, являющийся вслед за этим, следующий: «Каким образом мы должны кормить пчел среди зимы?»
Когда нет больше незабрушенного меда вблизи пчел в середине их клуба, они добывают его себе сами, отыскивая, смотря по температуре, либо мед, заключающийся в удаленных сотах, обыкновенно внизу сотов или же, если температура для того через чур холодна, содержащейся в запечатанных ячейках над клубом. Некоторые думают, что происходит поступательное движение пчел - род вращательного движения; но я пришел к убеждению, что пчелы, находящиеся вблизи меда, передают пишу своим голодным сестрам.
Можно было бы задать также и следующий вопрос: «Сколько меда может пчела съесть за один раз?» Вероятно, очень мало, так как её тело всегда мало и тоще, если только не содержит чрезмерного количества испражнений; в этом же случае она не может, конечно, съесть большое количество меда - ему нет места.

„L Ар. Nouv." 1908 г. № 3
Перевел А. Ч.

[Игорь Викторович]

МЫСЛИ О ЗИМОВКЕ ПЧЕЛ (пчеловодная жизнь №24 1908г)

Недавно мы посетили омшаник пасеки Вятского губернского земства. Омшаник представляет из себя подвальное помещение здания, в котором находится квартира пчеловода. У одной из стен омшаника имеется печь, которая время от времени протапливается для поддержания температуры на высоте + 3° +4°R. Состояние пчел спокойное, но у летков порядочное количество мертвых пчел.
Это посещение наше вызвало у нас некоторые мысли о зимовке пчел, которыми хочется поделиться со своими читателями.
Прежде всего напомним, что мы всегда считали недопустимым устройство в омшаннике печей. В своем соч. „Омшаники" мы это стараемся особенно подчеркнуть (стр. 34 и 35). Действительно, печь в омшанике, кроме вреда, ничего принести не может. Уже один процесс топки печи вызывает такое беспокойство пчел, которое не может остаться для них безразличным. Но это еще „беда не столь большой руки": гораздо больший вред получается от последствий топки, т. е. нагревания омшаника. Достичь равномерности в нем едва ли возможно, а поэтому сейчас же после топки температура получается наиболее высокая; потом она постепенно идет
на понижение; кроме того - ближе к печи всегда теплее, а дальше - холоднее. Отсюда вывод, что топка печи ведет только к излишней теплоте, а следовательно и духоте в омшанике, и что от этого более всего страдают ульи, ближайшие к печи.
Но как же получить в омшанике достаточно теплую температуру?
На этот вопрос мы ответим вопросом:
Да нужно ли пчелам тепло в таких размерах, как мы стараемся его им предоставить?
Ответ на этот второй вопрос будет ответом и на первый. Чтобы дать должный ответ, прежде всего необходимо остановиться над вопросом, как относятся к холодной температуре вообще насекомые, к которым, как известно, принадлежат пчелы?
Если мы проследим, в каком состоянии зимуют насекомые, то найдем, что зиму они проводят во всех стадиях своего развития, т. е. в виде яйца, личинки, куколки и совершенного насекомого. При чем насекомые во всех этих стадиях часто зимуют совершенно открытыми и переносят зимние холода, часто весьма жестокие, почти без всякого для себя вреда. Яйца бабочки кольчатого шелкопряда зимуют прикрепленными к тонким ветвям. Дубовая листовертка кладет на зиму яички на вершине дуба. У бабочки боярышницы зимуют гусеницы (личинки) в особого рода устраиваемых ими из паутины общих гнездах на листьях плодовых деревьев и кустов. У бабочки капустницы зимует куколка. Всем известная бабочка многоцветница зимует в виде бабочки. Во взрослом же состоянии зимуют комары, оставаясь всю зиму на заборах, стволах деревьев, стенах зданий без какого либо прикрытия. Сельским хозяевам хорошо известно, что со многими вредителями хлебов борьба, в виде перепашки полей, с целью убить морозом личинок таких вредителей, не достигает результатов, хотя личинки и привыкли зимовать более или менее укрытыми в земле.
Это все дает право сделать вывод, что насекомые к понижению температуры нечувствительны, в особенности в стадии взрослого насекомого. Для развития же яиц, личинок и гусениц требуется известная температура, без которой не только не может происходить развития, но развивающееся насекомое может погибнуть.
В отношении пчел нам известно, что для детки требуется температура около +35° С. Напомним нашим читателям о наблюдениях Поспелова над колебанием температуры снаружи и внутри улья, помещенных в № 4 «Пчел. Жизни» за 1906 г. Таблицы эти представляют исключительный интерес, так как являются в этом роде у нас в пчеловодной литературе единственными. Из них мы видим, что как только появилась детка, пчелы повышают температуру клуба до 35° С, несмотря на низкую наружную.
В остальное же время температура внутри улья спускалась иногда даже до —11° С (снаружи—23° С).
И в этом нет ничего удивительного. Пока нет детки, пчелам особенного тепла не нужно, они о нем и не заботятся. Не заботьтесь же и вы, г.г. пчеловоды! Мы привыкли и часто судим о пчелах по себе: если нам холодно в нетопленной комнате, то как должно быть холодно, думаем мы таким слабеньким существам как пчелы! И жестоко ошибаемся: пчелы и не чувствуют никакого холода!
Если бы все пчеловоды знали эту свою ошибку, то ежегодно тысячи семей были бы спасены от гибели, происходящей только вследствие усиленной заботы о них пчеловода!
На основании долгих и многолетних своих наблюдений считаем себя в праве заявить, что в омшаниках гораздо больше гибнет пчел от излишнего тепла, чем от чрезмерно низкой температуры. Да последняя, если и вызывает гибель пчел, то не непосредственно сама по себе, а косвенно - истощением запасов, т. е. собственно смерть-то пчел произойдет от голода, а не от холода.
А поэтому пчеловоду надо заботиться главным образом не о теплоте в своем омшанике, а о возможно лучшей вентиляции его, о доступе чистого, свежего воздуха, который нужен пчелам гораздо больше, чем тепло, о котором так заботятся пчеловоды.
Приведем факты из личного опыта, из наблюдений над зимовкой собственных пчел на нашей пасеке в Казанской губ.
Пчелы зимуют в нижнем этаже нашего дачного дома. В омшанике печи нет, но есть небольшая печь, называемая „подтопком", в верхнем жилом помещении. В первые годы по основании пасеки (основана с 1896 г.),в сильные морозы, когда в омшанике температура спускалась ниже - 3° R, печь вверху протапливалась. Особенного повышения температуры в самом омшанике не могло быть, хотя в верхнем этаже она доходила до 15°R. Но тем не менее пчелы возбуждались, и зимовка не проходила без урону, хотя и небольшого 4 — 5%. Зимовало же в первый год 29 семей, во второй - 55. На третий год зимовало 108 семей, и духота была сильная. Тогда было запрещено топить печь, и зимовка шла хорошо, если наблюдали, чтобы западня, ведущая из нижнего в верхнее помещение, оставалась все время открытой. Наконец, в последнее время сделано еще 2 вытяжных трубы, и зимовать пчелы стали еще лучше, хотя последняя зима 1907—1908 года была страшно суровая, с продолжительными морозами.
Пробовали мы оставлять зимовать пчел в нескольких ульях на открытом воздухе, ничем не укрывая их, но обеспечивая большим количеством запасов, и опять таки зимовка проходила вполне благополучно. Нельзя не пожалеть, что не удалось вести точных наблюдений с записями температуры, учетом количества съеденных запасов, количества подмора и развития таких семей в течение последующего летнего сезона и их доходностью, так как приходится по зимам, в силу сложившихся обстоятельств жить вдали от пасеки. Но полученные результаты заставили придти к убеждению, что чем больше был доступ свежего воздуха в зимнее помещение пчел, чем лучше оно проветривалось, тем благополучнее зимовали пчелы. И что зимовка на открытом воздухе вполне возможна, если у пчел достаточно запасов.
— Где же зимуют лучше пчелы: в закрытом помещении или на летних своих местах?
На этот вопрос должно ответить, что там и здесь зимовка должна быть хороша, но при зимовке на открытом воздухе пчелы потребляют больше запасов.
Но, здесь возникает другой вопрос:
— Какое влияние оказывает на пчел тот и другой род зимовки, т. е. как идет их дальнейшее развитие? И кто в нем лучше преуспевает: семьи, зимовавшие в омшанике или зимовавшие на открытом воздухе? Ведь очень может быть, что в последнем случае пчелы израсходуют больше запасов, чем в первом, но этот расход вознаградят с значительным излишком повышением собранного меда?
Указания подобного рода можно найти и в нашей и заграничной пчеловодной литературе (Рус пчел. Листок 1892г. стр. 48), но именно только указания, но не данные точных исследований этого вопроса.
Поэтому вполне определенный ответ на вопрос, какая зимовка лучше - в омшаннике или на открытом воздухе дать невозможно.
К отрицательным сторонам зимовки на открытом воздухе надо отнести то, что здесь требуется особый надзор за зимующими пчелами, чтобы им не мог быть причинен вред различного рода случайностями: ульи могут быть сброшены со своих мест бродячей скотиной; пчел в них могут беспокоить птицы и т. д. Наконец, пасека легко может подвергнуться и умышленному ограблению со стороны злонамеренных лиц. За участь пчел, зимующих в омшанике, можно быть спокойнее, в особенности, если вблизи нет жилого помещения и нет опасности пожара.
Таким образом, зимовка в омшанике имеет некоторые выгоды перед зимовкой на открытом воздухе, но со стороны пчеловода требуется внимательный уход за пчелами. Главное - необходимо, чтобы пчелы не страдали от излишнего тепла и духоты. До конца января и даже февраля редко в ульях появляется детка. А пока её нет холод для пчел нечувствителен. Появляется же детка в такое время, когда сильные холода уже прошли; следовательно и с появлением её нет нужды в особенной заботе о сохранении тепла.
Вообще, мы сказали бы, что пчеловод сделает лучше всего, если раз и навсегда отбросит мысль о согревании пчел во время зимовки: ни печей, ни шуб пчелам не нужно!
Но зато чистый воздух - необходимейшее условие благополучной зимовки пчел. Этому вопросу мы всегда придавали особенное значение и в своей книжке „Омшаники" отвели целых 5 страниц вопросу о вентиляции.
В сочинениях Берлепша и Цесельского вопрос о зимовке обсуждается очень подробно. Берлепш указывал на жажду пчел, как на причину плохой зимовки, вызывающую большой подмор пчел; Цесельский решает вопрос о жажде совсем иначе, чем Берлепш и приходит к выводу, что губит пчел не жажда, а отсутствие равномерной температуры. Он говорит: «правильно зимуют пчелы тогда, когда температура окружающего их воздуха и устройство пчелиного помещения таковы, что пчелы по возможности в течение всего периода зимовки будут в состоянии сохранить в своем ложе равномерную теплоту 10° или 12° С.»
Вывод этот чисто теоретического характера, и насколько он правилен, можно будет сказать только после целого ряда научно и точно поставленных опытов. А пока мы лично приходим к выводу, который уже выше изложили и который считаем полезным привести еще раз, а именно, что для благополучной зимовки в омшаннике имеет значение главным образом не температура, а чистый воздух!
Здесь мы говорили о значении такового, в следующей статье предполагаем подробно изложить свой взгляд на другой вопрос благополучной зимовки пчел, а именно относительно вопроса о необходимости совершенной темноты в омшаннике?

М. А. Дернов.

[Игорь Викторович]

Превосходная статья по зимовке! Показывает направление дальнейших экспериментов и очень высокий уровень проведенной работы, анализа полученных данных! Несмотря на то, что написана более 100 лет назад. На мой взгляд, подобных работ основанных на четких фактах почти нет в современной российской пчеловодной литературе! Сейчас, к сожалению, все больше фантастика и романы на пчеловодную тему, почти без фактического материала выпячивающие измышления различных пчело-Гуру мнящих о себе высоко!


ВОЗРАСТ МАТКИ И ЗИМОВКА ПЧЕЛ (Пчеловодная жизнь 1911г. №7-8)
Приват-доцент А. Рихтер

Едва ли будет ошибочным утверждение, что наименее изученным в пчеловодном деле и поэтому и в практическом отношении наиболее трудным является период зимовки пчелиных семей.
Пчеловод, составив своих пчел в омшаник, всегда лишь относительно может быть спокоен за благополучие их; лишь в общих чертах знаем мы основные требования хорошего зимовья:

- температуру в пределах нескольких градусов выше нуля,
- достаточный приток свежего воздуха и
- определенное количество запасов

Но и при равенстве всех этих внешних условий, в одном и том же помещении семьи зимуют далеко не одинаково: одна выходит с зимовки почти без подмора, другая заваливает мертвой мухой все днище, третья начинает даже страдать поносом, пачкая стенки улья и соты. Пчеловод говорит тогда о внутреннем состоянии семьи, о качестве меда и матки, о ряде индивидуальных отличий, которые часто не могут быть предусмотрены, да нередко бывают и совершенно гадательны.
Между тем ясно каждому, какое громадное значение имеют все вопросы, связанные с благополучной зимовкой; ею в значительной степени определяется правильный, дружный ход развития пчелиной семьи весною, а следовательно, и возможность расчета на роение и медосбор.
Несомненно, что ближайшие и систематические наблюдения над зимним покоем пчел в различных условиях дадут много интересных и ценных и для практики данных; выработка плана таких наблюдений и их правильная организация крайне желательны и, надо надеяться, скоро найдут себе осуществление в совместной деятельности пчеловодов-практиков и центральных ученых учреждениях; в последнее время, как мне приходилось слышать, вопросом о постановке правильных наблюдений над жизнью пчел заинтересовался Ученый Комитет Министерства Земледелия. Заранее приветствуя это начинание к которому мы, быть может, вернемся ниже, в другой статье, пожелаем возможно широкий отклик ему среди пчеловодов.
Одним из основных вопросов правильного обеспечения пчел на зиму - это количество запасов. В каких же пределах должны быть даны они нормальной семье; чем обусловливается их больший или меньший расход? Все эти вопросы имеют непосредственно практический, чисто экономический интерес.
Чтобы хотя несколько подойти к выяснению этих соотношений, в прошлом году произведены были ряды взвешивания семей однотипной (Дадан-Блатт) и почти равной по силе (число рамок для зимовки) пасеки (Перемышльского уезда, Калужской губ.). Величина пасеки была достаточна (60 семей), чтобы получились крупные цифры, в значительной степени исключающие возможность случайных ошибок. Зимовка для всех семей протекала совершенно однообразно, в омшанике при t° между 0° и +4°; составлены семьи в начале ноября 1909 года, выставлены в середине апреля 1910 г. Потерь во время зимовки не было; семьи вышли вообще очень удачно, с небольшим количеством подмора; все при матках. Запасов дано с осени не менее 23 ф., и не более 38 ф. меда. Результаты зимовки даны в следующем списке:

Как мы видим, количество потребленных за зимовку запасов колеблется в пределах между 18 фунтами (№ 20) и З.5 фунтами (№ 40 и 54). На все 60 ульев из всего запаса в 1671.5 фунтов, оказалось истраченным 505,25 фунтов, т. е. в среднем на каждую семью из запаса в 27,86 ф. истрачено по 8,42 фунта.
Как уже было указано выше, пасека пошла на зимовку в очень подобранном по силе состоянии; сравнительно слабыми оказались при складывании гнезд лишь две семьи, под №№ 22 и 54 (получившие 7 и 6 рамок каждая). Тем не менее, даже если исключить из общего рассмотрения (так поступили при всех дальнейших расчетах) эти два улья, разнообразие в цифрах убыли запасов остается таким же бросающимся в глаза.
Естественно прежде всего искать связи между объемом гнезда и тратою меда; больше рамок - больше пчел - больше и трата; если же на большем числе рамок размещено столько же пчел, то гнездо необходимо должно быть холоднее, что опять таки вызовет большее потребление запасов. Сводная табличка нам показывает однако, что это не так.

Действительно, на 11 рамках зимовали 15 семей с 419 ф. меда и тратой 126.25, т. е. в среднем 27,93 ф. запасов; трата 8,42 ф.
На 10 рамках зимовали 26 семей с 750.5 ф. меда и тратой 233.5, т. е. в среднем 28,86 ф. запасов и трата 8,98 ф.
На 9 рамках зимовали 11 семей с З00.5 ф. меда и тратой 87 ф., т. е. запасов в среднем 27,32 ф. и трата 7,91 ф.
На 8 рамках зимовало 6 семей с 151.5 ф. меда и 49.75 ф. тратой, т. е. запасов в среднем 25,26 ф. и трата 8,28 ф.

Итак, семья на 11 рамках истратила в среднем 8,42 ф.
на 10 – 8.98 ф.,
на 9 – 7.91 ф.
на 8 – 8.28 ф.

Нет прямой зависимости в средних цифрах. Может быть, несколько меньше тратят семьи при более тесной зимовке: соединим для более резкого выражения этого наши группы по 2.
Семьи на 11 и 10 рамок (41) истратили в среднем 8,70 ф.
Семьи на 9 и 8 рамок (17) – 8.09

Но различие между этими цифрами сравнительно невелико и далеко не напоминает те крупные колебания, которые дает нам исходная таблица.
Можно было бы затем предполагать, что большая или меньшая щедрость в даче запасов могла бы отозваться на ходе их потреблении: много запасов - больше идет и расход, и наоборот. Но средние цифры разрушают и это предположение. Разбиваем всю пасеку на 3 группы:

1) семьи с запасами до 28 ф. (от 23 ф),
2) семьи с запасами от 28 до 31 фунта и
3) от 31 и выше.

В первой группе, бедных медом станет 26 семей со средней тратой на улей в 9,14 ф.,
во второй 24 семьи со средней тратой в 7,7 фунтов и наконец,
в последней, богатой - 8 семей с 9,25 фунтами среднего расхода.

Количество исходного запаса, очевидно, не влияет на очередную трату.
Но обратим внимание на последний фактор, намеченный в таблице - возраст матки, и попробуем в зависимости от него рассчитать среднюю трату семьи. Уже а priori можно предполагать некоторую зависимость, хотя бы с той точки зрения, что молодые матки, как более деятельные и отягченные большим количеством яиц, раньше начинают кладку и тем вызывают лишний расход запасов.
По возрасту маток семьи распределятся на пять групп.

С матками 4 лет -- 1 семья трата - З.75 ф.
3 года – 6 семей со средней тратой - 6 ф.
2 года – 9 семей ф.
1 года – 24 семьи - 8,61 ф.
с тоголетними матками 18 семей – 10 ф.

На этот раз средние цифры дали нам характерную шкалу, правильно повышающуюся по мере перехода от старых производительниц к более молодым: чем моложе матка, тем больше тратит на зимовке семья, говорит нам эта таблица.
Конечно, как видно из данных взвешивания, и в семьях с молодыми матками могут встречаться случаи малого расхода запасов (напр., № 30 с 6 фунтами расхода) и наоборот, при старой матке попадаются и расточительные семьи, но вывод средних цифр тем и ценен, что показывает нам общую закономерную зависимость. И не видеть её нельзя.
Выдвигается, таким образом, значение внутреннего фактора - возраста матки на ход жизни пчелиной семьи в течение зимнего покоя. В каких точно формах выражается его воздействие, действительно ли, как было предположительно высказано выше, в семьях с молодыми матками раньше устанавливается воспитание расплода, еще открытый вопрос. Своей заметкой мы только намечаем путь, полный глубокого интереса. Как много любопытнейших данных могли бы здесь добыть пчеловоды в глухую зимнюю пору, следя за жизнью своих пчел с термометром в руках. Ведь, начало расплода, его ход должен тотчас же отзываться и на ходе температуры в клубе пчел.
Еще два слова.
Может ли что-нибудь дать практику-пчеловоду наша маленькая статистическая экскурсия?
Что же выгоднее: молодые или пожилые матки на пасеке? Само собой разумеется на этот общий вопрос не может дать ответа намеченный нами частный случай различной жизнедеятельности тех или других маток. Но если не принимать в расчет большую вероятность смерти пожилой матки, её меньшую производительность и т. д., а остаться исключительно на почве зимовки, то, пожалуй, можно принять следующие положения: если нужно с ранней весны иметь сильные ульи, чтобы использовать богатый весенний взяток, пускайте на зимовку молодых маток; они расточительнее в запасах, но раньше подготовят летную пчелу;
если же раннего взятка мало, если за ним следует период безвзяточный, холодный, а главный взяток наступает лишь поздно, в июне, - экономичнее пускать пчел на зимовку со старыми матками: и запасы будут израсходованы производительнее, и не будет напрасно теряться преждевременно выведенная пчела.

Сообщение отредактировал Игорь Викторович - 13.4.2014, 20:05

[Игорь Викторович]

О ПОТОЛКАХ В УЛЬЕ И ЕЩЕ КОЕ О ЧЕМ (Пчеловодная жизнь №6 1914г)
Н. И. Комолов-Ботин

В № 8 «Русск. Пчеловод. Листка» за август помещена статья В. Якубовского, в которой он говорит о потолках в ульях и настаивает на их совершенной непроницаемости. О том, всегда ли над гнездом надлежит держать потолок и именно непроницаемый, или же такая укупорка гнезда сверху относится только к известному времени года, как, например, весной и осенью, г. Якубовский ничего не говорит. Судя же по тому противоречию, к которому пришел автор в конце своей статьи, говоря о вредности чрезмерной укупорки гнезд на зимовке, нужно полагать, что заботы о непроницаемости потолков и, вообще, о всяческом утеплении гнезд относятся им именно к весне и осени. Словом, к тому времени года, когда пчелы, будучи на воле и имея полную возможность дышать чистым воздухом через леток и через него же, по своему желанию, во всякое время вентилировать свое помещение, особенно нуждаются в тщательном утеплении своего гнезда, вообще и вверху - в особенности. Только при возможной теплоте во всем помещении гнезда весной успешно и правильно идет червление и воспитание червы, и только при той же теплоте осенью благополучно выходит последняя молодь, и своевременно согревается и печатается мед последнего взятка.
Что же касается времени зимовки пчел, то здесь, прежде всего, является вопрос, где будут зимовать пчелы? Если на точке, то потолки, действительно, круглый год должны быть тщательно закупорены; в стенках улья ни малейшей скважины; нижний леток в зиму наглухо закрыт, а верхний свободен. Пчелы сами закроют его прополисом настолько, насколько им это будет нужно. Внешний холодный воздух в верхний леток проникать не может, так как имеет против себя заслоном теплым воздух гнезда. Излишнее же тепло и вообще испорченный воздух пчелы сами свободно могут выгнать через тот же верхний леток и в то же время посредством циркуляции взять себе нужное количество свежего воздуха.
Если же г. Якубовский в своем трактате о непроницаемости потолков говорит про зимовку пчел где бы то ни было, то он тяжко грешит против здравого смысла.
Вопрос о потолках и, вообще, о всякого рода утеплении гнезда сверху неразрывно связан с вопросом - где, когда и как утеплять?
И неоднократно говорилось и писалось лицами, имеющими не малый авторитет в пчеловодном мире, что закупоривать гнездо сверху, при зимовке в омшаниках, весьма вредно. Сырость, плесень, громадный подмор и понос - являются непременным результатом такой укупорки. И понятно: между воздухом в улье и вне его, при наглухо закрытом потолке, циркуляция невозможна, а отсюда является невозможной и вентиляция гнезда. Как верхний, так и нижний летки, при бездействии самих пчел, не могут служить вентиляторами. Верхний леток в данном случае бездействует, потому частично заслонен сотом рамки и частично замазан самими пчелами. Нижний же, где бы пчелы ни зимовали, всегда будет служить проводником только сырого и потому крайне вредного для пчел воздуха.
В первые годы моего занятия пчеловодством я, по неопытности, сделал такую оплошность: гнездо в улье системы Мочалкина сверху наглухо закупорил так, что, кажется, воду лей, и та бы не прошла. Верхний леток тоже закрыл и нижний зарешетил. Поставил в омшаник. В результате весной получилась такая картина: сырость и плесень невероятная. Осыпь до 60%. Громадные запасы чистого меда в 8 рамках верхнего яруса остались совершенно нетронутыми. Нижний и средний ярусы с частью меда покрылись плесенью. Червление началось только на выставке. Рой был посажен свыше 10 фунтов.
А вот и еще пример: весной 1913 года мы для своей пасеки купили 4 семьи. Ульи, в которых помещались пчелы, представляли из себя следующее: в обыкновенный дырявый ящик из фанерки, 0,25 вершков толщиною, 15 X 10 X 13 вершков был помещен другой такой же дырявый ящик, служивший гнездом, мерою 10 Х 6 X 7 вершков, на 12 рамок Берлепша. Промежутки подполья и боков 2-ух этих ящиков были рыхло засыпаны токарной древесной стружкой. Гнездо по рамкам застлано рединой, а поверх закидано разным тряпьем - где рваный теплый платок где старая шерстяная бабья юбка. Сверх же всего этого тряпья, под самую крышу, было положено по мешку соломенной трухи.
Пчёлы зимовали на точке и, при осмотре весной, оказались в идеальном порядке: десятка два сухого подмору и ни малейшей сырости. Червление на шести рамках и порядочный запас меду. Вот вам и утепление. «И гуляй ветер в поле», а пчелы все таки были в холе! Ибо не красна изба углами, а красна пирогами.
Хозяин, оставляя своих пчел зимовать на точке, оставил им и все их запасы, как в гнездах, так и в магазинах. Следовательно, то разумное размещение запасов и ложа, какое пчелы сделали сами, не было нарушено невежеством человека, и потому зимовка их протекла вполне благополучно. С недостатками гнезда они справились, и все щелки и скважинки в нем тщательно замазали прополисом, этим драгоценным дезинфицирующим их помещение бальзамом.
Отсюда, конечно, не следует, что пчеловод может беззаботно предоставить пчелам самим устраиваться на зимовку, но не следует и усердствовать над ними так, чтобы закупоривать их, как сельдей в бочке.
А г. Якубовский в этой закупорке видит, кажется, все спасение пчел и от холода, и от голода, и от всяких болезней.
Но гибнут у нас пчелы не от холода, и не холод несет им разного рода болезни. Причиной тому - наше невежество, наша жадность и наша чрезмерная страсть к магазинам. С магазинами своими некоторые пчеловоды начинают носиться чуть не с первых чисел мая. Без пути, безо времени раскрывают и охлаждают гнездо и, наставив свой оброчник, удивляются, что пчелы не идут в него. Но они не только что не идут в него, а и в лето то погибло их после того меньше, потому что большее количество их потребовалось остаться в раскрытом гнезде для согревания детки. При отборке же этих магазинов, часто случается, и обыкновенно в ульях Дадана, что весь запас семьи составляет именно магазин. Гнездо же только помазано или же совсем пусто. Но пчеловод не стесняется этим. Он отбирает последнее, а гнездо заполняет сахарной бурдой. И вот, от нее то, от этой-то бурды, как у людей от водки, по выражений великого Толстого, «все качества». Отсюда и поносы, и кислая черва и гнильцы и всякая гадость, часто сметающая целые пасеки с лица русской земли.
Приобретенные осенью 1912 года две семьи пчел мне пришлось по нужде подкормить. Одну из них я кормил чистым медом, а другую сахаром. Результаты весной сказались. Кормленная медом имела вполне сухое гнездо и незначительный сухой подмор; весной быстро развилась, дала рой в 10 фунтов и два магазина по 30 фунтов. Кормленная сахаром имела небольшую сырость в гнезде и в три раза больший и сырой подмор. Развитие весной шло медленно. Не роилась, и запас сделала только для себя. Сила семей и условия зимовки были одинаковы, и одинаково снаряжение. Рамки накрыты рединой, а поверх все помещение магазинов застлано машинной стружкой. Нижний леток наглухо закрыт, верхний свободен.
Это обстоятельство еще раз доказывает, что сахарная подкормка для пчел является пищей, не совсем подходящей, и в зимовке ни в каком случае не может заменить собою МЕД.
Мед, кроме своей высокой питательности является для пчел и хорошим единственным лекарством, предохраняющим их от всех болезней.
Таким образом, пчелы, лишенные своей естественной пищи - меда в зиму и посаженные на суррогат, в виде сахарной сыты, становятся в положение крестьян, когда им вместо хлеба приходится есть лебеду.

[Игорь Викторович]

Ключевая статья выдающегося русского пчеловода-практика В.И. Ломакина, она наконец-то ставит наши рассуждения в правильное положение - с головы на ноги, и ясно показывает как мало мы еще знаем о жизни наших пчел, часто пребывая только в домыслах о жизни этого прекрасного и сложного организма – пчелиной семьи! В свете данной темы особенно важна часть статьи, где В.И. Ломакин описывает свои личные практические наблюдения по зимовке!
Эти точные опытные данные, удивительны по своей новизне и точке зрения, будь они раньше общеизвестны, многих ошибок и заблуждений типа «пыжа» и т.п. удалось бы избежать! Данную статью, на мой взгляд, как основу можно поместить во многие разделы и темы нашего пчеловодного сайта!



К ВОПРОСУ КАКИЕ НАМ БОЛЕЕ ПРИГОДНЫ РАМКИ, УЗКИЕ И ДЛИННЫЕ ИЛИ КОРОТКИЕ И ШИРОКИЕ (Пчеловодная жизнь №17-18, 1906г)
Настоящая статья написана В. И. Ломакиным 17 лет тому назад, но она нисколько не потеряла интереса и для настоящего момента, так как до сих пор еще, как это ни странно, а среди пчеловодов имеется не мало приверженцев узко-высоких рамок, хотя успешное распространение у нас улья Дадана и создало значительное преобладание на пасеках рамок низко-широких. Статья эта напечатана в «Русском Пчеловодном Листке» за 1900 г. Так как теперь он представляет значительную библиографическую редкость, то, без сомнения, многим из наших читателей не приходилось читать этой очень интересной и полезной статьи, почему мы и считаем вполне уместным перепечатку её в настоящем №. Ред.

Со времени появления у нас англо-американских ульев, между нашими пчеловодами поднялся спор, какие для нас пригоднее рамки, широкие и короткие или узкие и длинные. Хотя дело и не в рамке, а в трудолюбии и умении пчеловода, однако форма и размеры имеют не малое значение.
Противники новых рамок в защиту узких приводят, что улей с такими рамками теплее, более пригоден для нашего сурового климата, что пчелы в нем зимуют лучше, размножаются быстрее и работают энергичнее. Для подтверждения своих доводов указывают на естественное жилище пчелы - на дупло, дуплянку, колоду, которые, якобы, благодаря узким и длинным сотам, не оставляют желать ничего лучшего относительно зимовки, размножения и работы пчел. Но такими качествами узкие и длинные соты обладают только в предубежденном воображении их защитников. Если обратить внимание, при каких условиях происходит зимовка, размножение и работа пчел на таких сотах, то становится непонятным, как это можно так долго и с такою энергией защищать такие вредные в пчеловодстве вещи, как узкие и длинные вощины.
Зимовка на них происходит при таких условиях: вверху помещается мед, в средине клуб пчел, внизу вощина. Свежий воздух притекает к клубу снизу, в клубе он нагревается, часть кислорода из него поглощается пчелами, а взамен отдается ему такая же часть водяных паров и углекислоты; нагретый воздух, как более легкий, поднимается выше, - в медовое отделение, здесь, охлаждаясь, уступает свое место более легкому, снова выходящему из клуба; сам же, оттесненный им к стенкам улья, опускается книзу, и, если клуб выполняет не весь просвет улья, между стенками и клубом опускается ниже клуба; здесь он частью опускается еще ниже и выходите вон, большею же частью смешивается со свежим воздухом и снова поступает в клуб.
Понятно, что при таких условиях циркуляция воздуха происходит довольно быстро, но это не значит, что к пчелам протекает достаточное количество свежего воздуха: циркулирует в улье при таких условиях более один и тот же воздух - нагретый в клубе; он поднимается; охлаждаясь вверху, он опускается, идет снова к клубу и снова поднимается и т. д. Если он и возобновляется, так только при посредстве простого смешивания со свежим воздухом под клубом (диффузии), которое может быть крайне ограничено. Как бы клуб ни вентилировал, как бы он ни усиливал циркуляцию, - горю не поможешь: к нему все-таки будет притекать испорченный им раньше воздух, бедный кислородом и богатый углекислотой, только с небольшою примесью свежего. Но этим зло не исчерпывается, - оно гораздо больше. Нагретый в клубе воздух и обогащенный водяными парами, при охлаждении вверху улья, выделяет, в виде росы, избыток водяных паров, которые, осаждаясь на стенках и сотах, собираются в капли; осаждаясь же на запечатанном меде, они разжижают его, ячейки переполняются, и мед из них выливается; оставшийся в ячейках мед, как жидкий, закисает, и с этим медом ячейки снова переполняются, и снова из них мед, уже кислый, испорченный, вытекает и т. д. Все это - и вода, и жидкий и кислый мед - частью течет на клуб пчел и поедается ими. Кроме того, что такой избыток воды и жидкого и кислого меда должен вызывать понос у пчел, этот мед еще, как жидкая и обильная пища, должен возбуждать пчел, что вместе с недостатком в свежем воздухе, заставляет пчел растягиваться клубом, разбредаться из клуба и гибнуть целыми массами. Результатами такой зимовки должны быть: половина осыпавшейся пчелы, половина больных поносом, перепачканные вощины, сырость и плесень по всему улью. Если же случится, что клуб выполняет весь просвет улья или, поевши запасы, помещается в самом верху, тогда уже о какой-либо циркуляции воздуха не может быть и речи: теплый воздух вверху, холодный внизу, и обмен между ними может происходить только посредством простого смешивания (диффузии), которое может быть крайне ограниченно.
Удивительно, что защитники узких и длинных рамок, указывая на дуплянку, забывают, что она при зимовке кладется боком, что, следовательно, в ней пчелы зимуют на самых коротких и широких в мире сотах, и зимовка действительно выходит удивительная; а заставьте в ней же зимовать пчел на узких и длинных вощинах, при стоячем положении дуплянки, и результаты получатся иные. Упускают из вида также и то, что что-нибудь да имела в виду наша мужицкая сметливость, заменяя стоячее естественное, удобное положение колоды на неестественное - лежачее, при котором пчелы даже на крайнем севере зимуют превосходно. Ни как не хотят сознаться, что широкая и короткая вощина - это наше родное, русское, честь и гордость наша; не хотят согласиться, что не американцы выдумали их, а они у нас на Руси были гораздо прежде, чем в Европе узнали о существовали Америки.
Быстрая циркуляция воздуха при узких и длинных сотах делает их не на столько теплыми, не на столько удобными для весеннего расплода, как это воображают защитники таких сотов. Запасы помещаются при них вверху, и следовательно теплый воздух быстро уходит из гнезда вверх, непроизводительно нагревает запас в ущерб нагреванию расплода. Когда же семья настолько приходит в силу, что выполняет весь просвет улья, обмен воздуха в верхней части улья крайне затрудняется. Воздух, идущий вверх, сначала проходит через клуб пчел, потом вытесняет из верхней части улья прежний воздух, этот же, опускаясь в свою очередь, должен пройти через клуб пчел. Можно себе представить, как все это должно происходить медленно: кроме того что в верхнюю часть улья поступает уже испорченный воздух, он поступает туда только в крайне ограниченном количестве.
Поэтому при такой бедной вентиляции в верхней части улья только крайность может заставить пчел работать, а матку червить. Но сплошь и рядом может быть еще и такой случай: семья настолько усилилась, что выполнила просвет улья, обмен воздуха крайне затруднился, в улье становится жарко, матка начинает усиленно червить; вдруг наступают холода, семья стягивается, образуется просвет между клубом и станками улья; последнее вызывает сильный обмен воздуха, температура в гнезде сильно понижается, пчелы еще сильнее стягиваются, вызывая этим еще больший обмен воздуха и больший холод в гнезде. В результате часть детки остается непокрытою, умирает и гниет, а это уже хорошая почва для гнильца. Судя по этому, может быть и правы некоторые, считая ульи Левицкого (высота рамки 432, длина 240см, на 16-22 рамки – моя вставка) источником гнильцовой заразы. И если это так, то к ульям Левицкого нужно присоединить вообще все ульи с узкими и длинными рамками.
Не скоро пчелы в ульях с узкими и длинными сотами приходит в силу, а как скоро клуб их выполнит просвет улья, так им уже становится невозможно жить вверху улья, они усиленно тянут вощину, подвигаются книзу, но и это не помогает, дышать все-таки нечем; и, не успевши, так сказать, опериться, закладывают маточники и до тех пор роятся, пока останется в улье не больше горсти пчел.
Удивительно, до чего может доходить ослепление при увлечении; пчелам дышать нечем, жить нельзя вверху улья, они всею массою сидят под заносом, - это вследствие быстрого роста семьи, это значит, что улей очень пригоден для весеннего расплода - говорят любители тонких и высоких ульев; пчелы от духоты, подвигаясь книзу, из нужды усиленно тянут вощину, это значит, они энер¬гично работают, значит улей побуждает их к работе, добавляют они; все ухищрения удержать семью от ройки не приводят ни к чему: она или ничего не делает, или израивается в конец, и это по ихнему вследствие переполнения семьи мухою, и это опять признак того, что улей как нельзя более пригоден для размножения вообще.
Нужда заставила дупляночника класть на зимовку дуплянку боком и заставила таким образом зимовать пчелу на самых коротких и широких в мире сотах; жаль, что нет другой нужды, которая заставила бы его проделывать тоже самое и летом и тем достигнуть еще большего благополучия, как своего, так и пчелиного!
Совсем другое бывает в улье при широких и коротких сотах. Условия зимовки, размножения и работы тут совсем другие. Как только время осенью заставляет семью стягиваться в клуб, она помещается около какой-нибудь стенки улья, имея над собою вершок-полтора печатного меда и весь запас сбоку. Поевши мед над собою, семья постепенно подвигается в бок по тем же сотам, не переходя на другие. Обмен воздуха здесь происходит таким образом. Теплый воздух из клуба течет уже не вверх, а вбок между сотами с запасами, и между ними же он опускается вниз к летку и вентиляторам. Снизу же притекает свежий воздух. Сбоку гнезда теплый воздух, охлаждаясь, выделяет избыток паров, которые, стекая вниз, уже ни в коем случай не могут попадать на пчел. Ясно представив себе такой обмен воздуха, становится понятным, что он происходит совершенно свободно, равномерно и регулируется почти сам собою: чем разница в температуре больше между воздухом клуба и воздухом вне его, тем обмен происходит быстрее; чем меньше разница, тем обмен медленнее. Нет, следовательно необходимости затрачивать пчелам работу на обмен воздуха; не имея недостатка в свежем воздухе, им нет необходимости растягиваться клубом: наоборот, клуб при достаточном притоке свежего воздуха должен быть плотнее, сжатее, теплее; не объедаясь жидким медом, им нет необходимости разбредаться из клуба и гибнуть в холодных частях улья; не объедаясь жидким и кислым медом и не выпивая массы воды, у них нет причины заболевать поносом и гибнуть от него. Словом при зимовке на коротких сотах, пчелы должны поедать меньше меда, меньше гибнуть, на весну должны выходить более сильными и здоровыми, с сухим и чистым гнездом. Равномерно-постоянная циркуляция воздуха и положение запасов сбоку гнезда при коротких сотах, делает их более удобными для весеннего расплода. Нагретый в гнезде воздух не так быстро течет вбок, как вверх, следовательно, здесь менее тратится тепла на бесполезное нагревание запасов, чем при положении их вверху гнезда. По мере роста семьи, растет и диаметр гнезда, так что при таких рамках до самого теплого времени гнездо имеет форму шара, а шар, при одинаковом объеме, сравнительно с другими геометрическими телами, имеет самую меньшую поверхность; следовательно, такая форма гнезда, при одинаковых других условиях, должна меньше охлаждаться, чем всякая другая форма. Когда же семья приходит в полную силу, расплод сильно растягивается в горизонтальную призму; все части его, равно как и сидящие на нем и под ним пчелы, имеют полное соприкосновение со свежим воздухом, и как бы велика семья ни была, она не должна чувствовать недостатка в свежем воздухе, и только чрезмерное переполнение улья мухою (а не недостаток воздуха) заставляет ее помышлять о ройке. Понятно само собою, что и работа в таком улье должна происходить гораздо энергичнее, чем в том, в котором пчелы задыхаются от недостатка воздуха.
Говорю все это не a priori, а на основании личных наблюдений на своей и других пасеках, желая ослабить у одних и предупредить у других столь распространенное у нас увлечение узкими и длинными рамками.
У меня трехэтажные стояки с широкими (8 вершков – 350см) и короткими (4.5 вершков – 220см; см.работу «ЕЕ Величество Рамка» - моя вставка) рамками. Пчелы в них зимуют на открытом воздухе без внешнего закутывания. Сначала они зимовали в двух этажах на двенадцати рамках; но нужда заставляла иногда помещать их в двух этажах на семи рамках (5 вверху и 2 внизу) и в одном этаже на 5-ти рамках. Первую зимовку я считал нормальною, последнюю допускал из нужды. Каждый раз меня удивляло, что та зимовка, которую я считал нормальною, выходила гораздо хуже, сравнительно с зимовкой из-за нужды. По первому способу зимовали самые сильные семьи с большим запасом корма. При весеннем осмотре оказывалось много осыпавшейся пчелы, кое-где попачканные рамки, большая убыль в корме, а главное - так это масса сырости и плесени. Особенно меня поразила при весеннем осмотре в этом году одна самая лучшая семья: и пчелы, и корму было в избытке, шесть верхних рамок полны были печатного меда, шесть нижних - на половину с печатным медом. Предполагал, что она перезимует лучше всех; вышло же как раз наоборот: половина осыпавшейся пчелы и масса сырости и плесени. Оказалось, что семья поместилась для зимовки в нижнем этаже и, следовательно, испытала все прелести длинных рамок. Все семьи с меньшими запасами меда, которые прямо помещались в верхнем этаже, зимовали, следовательно, на коротких рамках, перезимовывали сравнительно хорошо; те же, которым приходилось хотя четверть зимы провести в нижнем этаже, перезимовывали гораздо хуже: и мертвой пчелы вдоволь, и сырости и плесени еще больше. По второму способу на семи рамках зимовали семьи более слабые, чем первые. Зимовали они гораздо лучше: сырость и плесень почти отсутствовали, несколько десятков мертвой пчелы, иногда на нескольких рамках печатная детка второго выводка. Но самая лучшая зимовка выходила по третьему способу - на пяти рамках в одном этаже. Хотя таким образом у меня зимовали самые слабые семьи, но перезимовывали всегда отлично. Здесь достойно внимания то, что чем более рамки подходили во время зимовки к коротким, тем зимовка была лучше, и что самая лучшая она была в тех случаях, когда они представляли из себя широкие и короткие рамки, и самое расположение их представляло лежак англо-американского типа. Достойно это внимания тем более, что зимовка происходила в одно и то же время, в одних и тех же ульях, при одних и тех же условиях. Приводить свои наблюдения о весеннем и летнем размножении и работе пчел в своих ульях при коротких и длинных рамках,—пришлось бы повторить все то, что было мною выше сказано в виде общих положений, которые есть не что иное, как личные мои наблюдения по этому предмету. Упомяну разве об одном весьма характерном случае. В этом году, в конце апреля, мне пришлось из 15 дуплянок пересаживать семьи в разборные ульи, и в то время, когда в моих ульях, устроенных в это время на манер англо-американских, было по 6-ти рамок червы, из дуплянок я нарезал только по одной такой же рамки червы, редко из какой по две, хотя пчел по видимому в дуплянках было столько же, сколько и в разборных.

В. Ломакин.
1889 г. октября, 8-го числа. Харьковское Землед. училище.

[Пионер-Пенсионер]

Ключевая статья выдающегося русского пчеловода-практика В.И. Ломакина, она наконец-то ставит наши рассуждения в правильное положение - с головы на ноги, и ясно показывает как мало мы еще знаем о жизни наших пчел, часто пребывая только в домыслах о жизни этого прекрасного и сложного организма – пчелиной семьи! В свете данной темы особенно важна часть статьи, где В.И. Ломакин описывает свои личные практические наблюдения по зимовке!
Эти точные опытные данные, удивительны по своей новизне и точке зрения, будь они раньше общеизвестны, многих ошибок и заблуждений типа «пыжа» и т.п. удалось бы избежать! Данную статью, на мой взгляд, как основу можно поместить во многие разделы и темы нашего пчеловодного сайта!



К ВОПРОСУ КАКИЕ НАМ БОЛЕЕ ПРИГОДНЫ РАМКИ, УЗКИЕ И ДЛИННЫЕ ИЛИ КОРОТКИЕ И ШИРОКИЕ (Пчеловодная жизнь №17-18, 1906г)
Настоящая статья написана В. И. Ломакиным 17 лет тому назад, но она нисколько не потеряла интереса и для настоящего момента, так как до сих пор

В. Ломакин.
1889 г. октября, 8-го числа. Харьковское Землед. училище.

насколько я понял - это гимн Дадану.
или я не так что-то понимаю?

[NickSI]

Это просто очередной теоретический

гимн

Не обращайте внимания. Ведь вы же знаете, что надо ДЕЛАТЬ!